Рассказы посетителей. "Как сойти с тропы войны".

Все воскресное утро я пыталась придумать убедительную отговорку, чтобы не идти на обед к будущей свекрови. Сначала долго валялась в постели. А поскольку обычно я ранняя пташка, Кирилл стал проявлять беспокойство...

— Ты хорошо себя чувствуешь? — в конце концов поинтересовался любимый. Было уже десять часов, а я до сих пор не удосужилась даже выползти из спальни.

— Откровенно говоря, не очень, — пробормотала, сделав максимально несчастное лицо. — Ужасно болит голова…
— Бедная моя девочка, — нежно прошептал он, усевшись на край кровати. — Зря мы вчера так долго сидели в прокуренном кафе. Больше туда не пойдем!
— Может, все дело в погоде?

Я из последних сил продолжала изображать умирающего лебедя. Дело в том, что это самое кафе очень мне нравилось, и навсегда отказываться его посещать вовсе не входило в мои планы.

— Может, и в погоде… Ты только не расстраивайся, — оживился Кирилл, извлекая из тумбочки аптечку. — Сейчас выпьешь анальгин, и скоро все пройдет!

Таблетку я выпила исключительно для того, чтобы он отвязался, и периодически постанывала, жалуясь, что состояние мое нисколько не улучшается. За завтраком, хотя в животе урчало (привычка есть по утрам, знаете ли), не прикоснулась к свежайшим булочкам и творожку со сметаной, тяжко повздыхала и вернулась в постель уже действительно умирающей — от голода. Минуту полежала с закрытыми глазами, прикидывая, начинать жевать простыню или подождать еще немного.

Однако вся эта комедия того стоила: Кирилл сказал-таки, что если мне не станет лучше, придется позвонить маме и сообщить ей, что мы сегодня не придем. Потом любимый решил принять душ и отправился в ванную комнату, а я вскочила с кровати и на спринтерской скорости рванула к холодильнику. Торопливо откусывая здоровенными кусками колбасу и>запивая ее холодным молоком, неожиданно услышала полный сначала изумления, а потом неподдельного негодования голос Кирилла:
— Ира!!! Что все это значит?!
— Ну что же тут непонятного? Проголодалась! — честно пыталась я прикинуться идиоткой, но на сей раз любимый не соизволил попасться на удочку: дураком он никогда не был.

Печально посмотрел на меня и сказал:
— Если ты так не хотела идти к маме, нужно было просто сказать мне об этом. Мысленно прокляв эту его почти женскую интуицию, за которую, собственно, когда-то и полюбила, принялась краснеть, каяться и оправдываться. Почему-то казалось, он не замечает, что я недолюбливаю его мамашу. Ошибочка… Начался второй акт трагикомедии. Кирилл хватал телефон, собираясь позвонить матери и отменить визит, а я вырывала трубку из его рук и со слезами на глазах просила, чтобы он ее не расстраивал. В ответ любимый язвительно смеялся: мол, что это я вдруг стала так за нее переживать? Потом из-под двери ванной комнаты хлынула вода: переполнившаяся ванна вышла из берегов, залила пол и вырвалась в коридор.

Пришлось отложить выяснение отношений и начинать ликвидировать последствия домашнего наводнения. Потом мы сидели на кухне — усталые и злые, как два недокормленных бобика… — Не могу понять этой твоей неприязни к маме, — нарушил затянувшееся молчание Кирилл. — Ведь она тебя любит! Ну не стану же я говорить ему, что его мамуля просто змея в сладком сиропе! Вздохнув, я стала собираться в гости… Обед был великолепен (надо признать, Катерина Андреевна — знатный повар). Как назло, будущая свекровь осыпала меня комплиментами и вообще была очень мила. Кирилл многозначительно поглядывал в мою сторону и наконец мне стало неловко: я взялась энергично нахваливать ее кулинарные шедевры, а уж когда дело дошло до пирога, то и вовсе выразила искренний восторг.

— Никогда в жизни не ела ничего вкуснее! — призналась, положив на тарелку очередной кусок. — Дадите рецепт? Воцарилась странная тишина. Кирилл обеспокоенно смотрел на мать, а та явно не знала, что ответить. Мне даже показалось, я сказала что-то не то: может, пирог куплен в магазине? Однако напряженная атмосфера быстро разрядилась.

— Конечно, детка, — сладко улыбнулась Катерина Андреевна. — Это не секрет. Глаза Кирилла засветились так, словно он только что получил Нобелевскую премию, я же так ничего и не поняла.

— Ты должна знать, что для моей мамы ты особенный человек, — торжественно сообщил любимый уже дома. — Обычно она никому не дает свои рецепты!

— Правда, что ли? — удивилась я.
— Да, — гордо подтвердил он. — А раз тебе дала, значит, считает тебя дочерью! Скажу откровенно: мне стало ужасно стыдно. Оказалось, что я была несправедлива к Катерине Андреевне. Она и вправду хорошо ко мне относится, а я…

Через неделю появился повод приготовить пирог: мы ждали гостей, и я решила поразить всех своими кулинарными талантами. Не удалось. По вкусу блюдо напоминало щедро сдобренную содой вату. Пирог оправился в мусорное ведро, а мне пришлось бежать в супермаркет за тортиком. Утешив себя тем, что первый блин, как и положено, вышел комом, еще через неделю я решила повторить эксперимент — результат оказался таким же. Следовало признать: кулинар из меня, как это ни грустно, никакой…

Во время очередного визита к Катерине Андреевне я пожаловалась ей на свою неудачу. В ответ она мило улыбнулась и сказала, что мы всегда можем прийти на пирог к ней. Потом разговор зашел о моих планах на будущее. Я давно мечтала начать собственный бизнес — открыть швейное ателье. Мне всегда нравилось шить, придумывать новые модели платьев. И не просто нравилось — у меня это прекрасно получалось.

— Я и не знала об этом твоем увлечении! — удивилась будущая свекровь. — Слушай, детка, мне как раз нужна хорошая портниха! Я купила на распродаже отличный пиджак, но его нужно немного переделать. Возьмешься? Разумеется, я согласилась, поскольку чувство вины за ранее негативное к ней отношение все еще грызло меня.

Вскоре Кирюшка собрался к маме на квартиру: она просила его поливать цветы (потому что уехала на месяц в санаторий) и повесить полочку в ванной. У меня тоже был повод сделать приятное будущей свекрови, и я отправилась вместе с любимым, захватив с собой готовый к «употреблению» пиджак. Любимый «развлекался» с дрелью, а я, повесив свое произведение на видное место, уселась на кухне и от скуки стала перебирать женские журналы, коих у Катерины Андреевны было великое множество. И в их стопке неожиданно отыскалась довольно толстая тетрадка — как оказалось, сборник фирменных рецептов моей будущей свекрови. Пролистав несколько страниц, я нашла тот самый пирог, который дважды пыталась приготовить. Глянула на рецепт раз, потом еще раз… Да, ингредиенты те же, но пропорции… К примеру, соды в данных мне указаниях требовалась столовая ложка, а нужна была чайная. Вот почему мой пирог невозможно было есть!

— Ах ты зараза! — вслух обиделась я. — Сделала из меня дуру? Конечно, ничего не получилось… И не могло получиться! В душе клокотал внезапно проснувшийся Везувий. Захотелось рассказать Кириллу, как сильно его мамуля меня любит, но по здравом размышлении решила не волновать любимого. Зато когда мы уходили, забрала пиджак домой.

— Заметила два необработанных шва, — объяснила я. — Надо исправить.
И исправила! Еще как исправила! Когда мать Кирилла вернулась из отпуска, я лично отнесла ей обновку. Она сразу же побежала мерить и через три минуты выскочила из своей комнаты, похожая на огородное пугало и злая как Мегера.

— Что ты сделала?! — прошипела она, даже не пытаясь казаться вежливой.
— Ой, надо же! Кажется, ошиблась! — Я изобразила удивление и даже раскаяние. — Вытачки не на месте, и пуговицы тоже… К тому же длинноват, а вы вроде бы просили его укоротить…

— Ты специально это сделала! — рычала моя будущая свекровь. — Специально! Ты испортила мне новый пиджак!

— Ну, тогда мне остается только думать, что вы специально дали мне неправильный рецепт вашего фирменного пирога… Но ведь на подобную подлость ни одна из нас не способна, правда же?

Я невинно улыбнулась, а Катерина Андреевна неожиданно покраснела.

— Продиктую тебе его еще раз… Может, я вправду что-то забыла или перепутала, — она избегала смотреть мне в глаза.

— А я переделаю пиджак, — кивнула я. Больше мы с ней к этой теме не возвращались. Кирилл до сих пор не знает, что между нами произошло.
В свой день рождения я получила от Катерины Андреевны копию книжки ее секретных рецептов. А я сшила ей красивую блузку. Думаю, можно сказать, что мы закопали топор войны…

ИРИНА, 24 года